Сорин (потирая озябшие руки).  Пойдемте-ка, господа, и мы, а то становится сыро. У меня ноги болят.

Аркадина.  Они у тебя, как деревянные, едва ходят. Ну, пойдем, старик злосчастный. (Берет его под руку.)

Шамраев (подавая руку жене).  Мадам?

Сорин.  Я слышу, опять воет собака. (Шамраеву.)  Будьте добры, Илья Афанасьевич, прикажите отвязать ее.

Шамраев.  Нельзя, Петр Николаевич, боюсь, как бы воры в амбар не забрались. Там у меня просо. (Идущему рядом Медведенку.)  Да, на целую октаву ниже: «Браво, Сильва!» А ведь не певец, простой синодальный певчий.

Медведенко.  А сколько жалованья получает синодальный певчий?

 

Все уходят, кроме Дорна.

 

Дорн (один).  Не знаю, быть может, я ничего не понимаю или сошел с ума, но пьеса мне понравилась. В ней что-то есть. Когда эта девочка говорила об одиночестве и потом, когда показались красные глаза дьявола, у меня от волнения дрожали руки. Свежо, наивно… Вот, кажется, он идет. Мне хочется наговорить ему побольше приятного.

Треплев (входит).  Уже нет никого.

Дорн.  Я здесь.

Треплев.  Меня по всему парку ищет Машенька. Несносное создание.

Дорн.  Константин Гаврилович, мне ваша пьеса чрезвычайно понравилась. Странная она какая-то, и конца я не слышал, и все-таки впечатление сильное. Вы талантливый человек, вам надо продолжать.

 

Треплев крепко жмет ему руку и обнимает порывисто.

 

Фуй, какой нервный. Слезы на глазах… Я что хочу сказать? Вы взяли сюжет из области отвлеченных идей. Так и следовало, потому что художественное произведение непременно должно выражать какую-нибудь большую мысль. Только то прекрасно, что серьезно. Как вы бледны!

Треплев.  Так вы говорите — продолжать?

Дорн.  Да… Но изображайте только важное и вечное. Вы знаете, я прожил свою жизнь разнообразно и со вкусом, я доволен, но если бы мне пришлось испытать подъем духа, какой бывает у художников во время творчества, то, мне кажется, я презирал бы свою материальную оболочку и все, что этой оболочке свойственно, и уносился бы от земли подальше в высоту.

Треплев.  Виноват, где Заречная?

Дорн.  И вот еще что. В произведении должна быть ясная, определенная мысль. Вы должны знать, для чего пишете, иначе если пойдете по этой живописной дороге без определенной цели, то вы заблудитесь и ваш талант погубит вас.

Треплев (нетерпеливо).  Где Заречная?

Дорн.  Она уехала домой.

Треплев (в отчаянии).  Что же мне делать? Я хочу ее видеть… Мне необходимо ее видеть… Я поеду…