Лариса . Да, надо правду сказать, вы надолго отравили мою жизнь.

Паратов . Погодите, погодите винить меня! Я еще не совсем опошлился, не совсем огрубел; во мне врожденного торгашества нет; благородные чувства еще шевелятся в душе моей. Еще несколько таких минут, да… еще несколько таких минут…

Лариса (тихо) . Говорите!

Паратов . Я брошу все расчеты, и уж никакая сила не вырвет вас у меня, разве вместе с моей жизнью.

Лариса . Чего же вы хотите?

Паратов . Видеть вас, слушать вас… Я завтра уезжаю.

Лариса (опустя голову) . Завтра.

Паратов . Слушать ваш очаровательный голос, забывать весь мир и мечтать только об одном блаженстве.

Лариса (тихо) . О каком?

Паратов . О блаженстве быть рабом вашим, быть у ваших ног.

Лариса . Но как же?

Паратов . Послушайте: мы едем всей компанией кататься по Волге на катерах – поедемте!

Лариса . Ах, а здесь? Я не знаю, право… Как же здесь?

Паратов . Что такое «здесь»? Сюда сейчас приедут: тетка Карандышева, барыни в крашеных шелковых платьях; разговор будет о соленых грибах.

Лариса . Когда же ехать?

Паратов . Сейчас.

Лариса . Сейчас?

Паратов . Сейчас или никогда.

Лариса . Едемте.

Паратов . Как, вы решаетесь ехать за Волгу?

Лариса . Куда вам угодно.

Паратов . С нами, сейчас?

Лариса . Когда вам угодно.

Паратов . Ну, признаюсь, выше и благородней этого я ничего и вообразить не могу. Очаровательное создание! Повелительница моя!

Лариса . Вы – мой повелитель.

 

Входят Огудалова , Кнуров , Вожеватов , Робинзон , Карандышев  и Иван  с подносом, на котором стаканы шампанского.

 

Явление тринадцатое

 

Огудалова , Лариса , Паратов , Кнуров , Вожеватов , Робинзон , Карандышев  и Иван .

 

Паратов (Кнурову и Вожеватову) . Она поедет.

Карандышев . Господа, я предлагаю тост за Ларису Дмитриевну. (Все берут стаканы.)  Господа, вы сейчас восхищались талантом Ларисы Дмитриевны. Ваши похвалы – для нее не новость; с детства она окружена поклонниками, которые восхваляют ее в глаза при каждом удобном случае. Да-с, талантов у нее действительно много. Но не за них я хочу похвалить ее. Главное, неоцененное достоинство Ларисы Дмитриевны – то, господа… то, господа…