- Анна Николаевна,- серьезно и вкрадчиво перебил ее гусар.- Зачем премию? Возьмите меня бесплатно. Честное слово, более порочного ребенка вы нигде не отыщете.

Перестаньте! С вами нельзя говорить серьезно,- расхохоталась она, откидываясь на спинку кушетки и блестя глазами.

Князь Василий Львович, сидя за большим круглым столом, показывал своей сестре, Аносову и шурину домашний юмористический альбом с собственноручными рисунками. Все четверо смеялись от души, и это понемногу перетянуло сюда гостей, не занятых картами.

Альбом служил как бы дополнением, иллюстрацией к сатирическим рассказам князя Василия. Со своим непоколебимым спокойствием он показывал, например: "Историю любовных похождений храброго генерала Аносова в Турции, Болгарии и других странах"; "Приключение петиметра князя Николая Булат-Тугановского в Монте-Карло" и так далее.

- Сейчас увидите, господа, краткое жизнеописание нашей возлюбленной сестры Людмилы Львовны,- говорил он, бросая быстрый смешливый взгляд на сестру.Часть первая - детство. "Ребенок рос, его назвали Лима".

На листке альбома красовалась умышленно по-детски нарисованная фигура девочки, с лицом в профиль, но с двумя глазами, с ломаными черточками, торчащими вместо ног из-под юбки, с растопыренными пальцами разведенных рук.

- Никогда меня никто не называл Лимой,- засмеялась Людмила Львовна.

- Часть вторая. Первая любовь. Кавалерийский юнкер подносит девице Лиме на коленях стихотворение собственного изделия. Там есть поистине жемчужной красоты строки:

Твоя прекрасная нога

Явленье страсти неземной!

Вот и подлинное изображение ноги. А здесь юнкер склоняет невинную Лиму к побегу из родительского дома. Здесь самое бегство. А это вот - критическое положение: разгневанный отец догоняет беглецов. Юнкер малодушно сваливает всю беду на кроткую Лиму.

Ты там все пудрилась, час лишний провороня,

И вот за нами вслед ужасная погоня...

Как хочешь с ней разделывайся ты,

А я бегу в кусты.

После истории девицы Лимы следовала новая повесть: "Княгиня Вера и влюбленный телеграфист".

- Эта трогательная поэма только лишь иллюстрирована пером и цветными карандашами,- объяснял серьезно Василий Львович.- Текст еще изготовляется.

- Это что-то новое,- заметил Аносов,- я еще этого не видал.

- Самый последний выпуск. Свежая новость книжного рынка.

Вера тихо дотронулась до его плеча.

Лучше не нужно,- сказала она.

Но Василий Львович или не расслышал ее слов, или не придал им настоящего значения.

- Начало относится к временам доисторическим. В один прекрасный майский день одна девица, по имени Вера, получает по почте письмо с целующимися голубками на заголовке. Вот письмо, а вот и голуби.

Письмо содержит в себе пылкое признание в любви, написанное вопреки всем правилам орфографии. Начинается оно так: "Прекрасная Блондина, ты, которая... бурное море пламени, клокочущее в моей груди. Твой взгляд, как ядовитый змей, впился в мою истерзанную душу" и так далее. В конце скромная подпись: "По роду оружия я бедный телеграфист, но чувства мои достойны милорда Георга. Не смею открывать моей полной фамилии - она слишком неприлична. Подписываюсь только начальными буквами: П. П. Ж. Прошу отвечать мне в почтамт, постй рестантй". Здесь вы, господа, можете видеть и портрет самого телеграфиста, очень удачно исполненный цветными карандашами.