– Как быстро идет у вас работа! – сказал Свияжский. – Когда я был в последний раз, еще крыши не было.



– К осени будет все готово. Внутри уж почти все отделано, – сказала Анна.



– А это что же новое?



– Это помещение для доктора и аптеки, – отвечал Вронский, увидав подходившего к нему в коротком пальто архитектора, и, извинившись перед дамами, пошел ему навстречу.



Обойдя творило, из которого рабочие набирали известку, он остановился с архитектором и чтото горячо стал говорить.



– Фронтон все выходит ниже, – ответил он Анне, которая спросила, в чем дело.



– Я говорила, что надо было фундамент поднять, – сказала Анна.



– Да, разумеется, лучше бы было, Анна Аркадьевна, – сказал архитектор, – да уж упущено.



– Да, я очень интересуюсь этим, – отвечала Анна Свияжскому, выразившему удивление к ее знаниям по архитектуре. – Надо, чтобы новое строение соответствовало больнице. А оно придумано после и начато без плана.



Окончив разговор с архитектором, Вронский присоединился к дамам и повел их внутрь больницы. Несмотря на то, что снаружи еще доделывали карнизы и в нижнем этаже красили, в верху уже почти все было отделано. Пройдя по широкой чугунной лестнице на площадку, они вошли в первую большую комнату. Стены были оштукатурены под мрамор, огромные цельные окна были уже вставлены, только паркетный пол был еще не кончен, и столяры, строгавшие поднятый квадрат, оставили работу, чтобы, сняв тесемки, придерживавшие их волоса, поздороваться с господами.



– Это приемная, – сказал Вронский. – Здесь будет пюпитр, стол, шкаф и больше ничего.



– Сюда, здесь пройдемте. Не подходи к окну, – сказала Анна, пробуя, высохла ли краска. – Алексей, краска уже высохла, – прибавила она.



Из приемной они прошли в коридор. Здесь Вронский показал им устроенную вентиляцию новой системы. Потом он показал ванны мраморные, постели с необыкновенными пружинами. Потом показал одну за другою палаты, кладовую, комнату для белья, потом печи нового устройства, потом тачки такие, которые не будут производить шума, подвозя по коридору нужные вещи, и много другого. Свияжский оценивал все, как человек, знающий все новые усовершенствования. Долли просто удивлялась не виданному ею до сих пор и, желая все понять, обо всем подробно спрашивала, что доставляло очевидное удовольствие Вронскому.



– Да, я думаю, что это будет в России единственная вполне правильно устроенная больница, – сказал Свияжский.



– А не будет у вас родильного отделения? – спросила Долли. – Это так нужно в деревне. Я часто…



Несмотря на свою учтивость, Вронский перебил ее.



– Это не родильный дом, но больница, и назначается для всех болезней, кроме заразительных, – сказал он. – А вот это взгляните… – и он подкатил к Дарье Александровне вновь выписанное кресло для выздоравливающих. – Вы посмотрите. – Он сел в кресло и стал двигать его. – Он не может ходить, слаб еще или болезнь ног, но ему нужен воздух, и он ездит, катается…